- ...так вот, представляете, эту... как бишь ее... Анну Романову переселяют к нам, - сообщила Сандра двенадцати находящимся в комнате кошкам и подобрала под себя ноги, сидя в кресле. - Не повезло девочке, а вдруг у нее аллергия на кошачью шерсть? - кошки неодобрительно заворчали. - Ну-ну, тихо, я же ради примера... Лютеция, иди сюда, пушистая моя. Так что, родные мои, не обижайте Анну, ага? - монахиня погладила запрыгнувшую на колени трехцветную кошку и внимательно оглядела свою кошачью компанию.
Редко кто заходил сюда. Обилие кошек, мисочек для еды и когтеточек поражало и пугало, заставляя ретироваться. На самом деле вышеперечисленного всегда было ровно по двенадцать, изредка прибавляясь-убавляясь в случае прибавления-убавления кошек. Сандра же чувствовала себя здесь как рыба в воде: помимо кошачьей атрибутики на кровати валялась любимая гитара, в углу стояла зачехленная скрипка, к стенке был приткнут синтезатор на стойке... остальные инструменты не были особо крупными и помещались в шкафу. Все. Это был маленький Сандрин рай.
Сейчас рай был более-менее убран и ожидал четырнадцатую жительницу, новоиспеченную монахиню. Сандра немного волновалась, кошки были настроены пофигистично, но никто ничего не менял. Сестра-регент сидела без покрова на голове, босиком, кошки валялись кто где хотел, кто-то бродил по включенному синтезатору, издавая какофонические звуки, в общем - все было, как и прежде.
- Эй, Антуанетта, перестань играть на синтезаторе, не то напугаешь нашу новую соседку, - монахиня не глядя помахала рукой. Белая очень пушистая Антуанетта села попой на кнопку выключения, какофонические звуки резко прекратились, добрая половина кошек облегченно вздохнула. Трехцветная Лютеция прикорнула у хозяйки на коленках, рыжий Мартин слез с кровати, серая Франсуаза прекратила трепать занавески. Остальные сидели тихо.
Все ждали появления Анны Романовой.

Ага, шаги по коридору. Идет, идет! Сандра последний раз оглядела комнату, вторую аккуратно застеленную кровать, покрывало на которой собственноручно чистила от кошачьей шерсти, шкаф, в котором утрамбовывала свои вещи, чтобы они занимали ровно половину, кресло, которое пришлось протирать тряпочкой от той же шерсти, и осталась довольна. Шикнув на Антуанетту, цокающую когтями по клавишам выключенного синтезатора, придержав дремлющую Лютецию, монахиня приподнялась навстречу открывающейся двери.
- Здравствуй, милая моя, - с лучезарной улыбкой поприветствовала Сандра девушку, перекладывая Лютецию с коленок на кресло. - Сандра Уилсон, приятно познакомиться.
Пока монахиня здоровалась с Анной, у ног последней терлось уже три кошки, наиболее общительные. Остальные либо просто спали, либо просто беззастенчиво глазели на новую соседку. И было на что глазеть! Длинная косища, серые блестящие глаза, миловидное личико, великолепная фигура. Красавица, одно слово. Сандре до нее куда далеко со своими желтовато-седоватыми короткими волосами и семьюдесятью килограммами. Куда как далеко... Впрочем, это сестру-регента никогда не волновало. Главное же душа, так? Вот и все. Это не я далека от идеала, это он далек от меня.
- Франсуаза, Генрих, Хеопс, брысь, не приставайте к человеку, - сердито сверкнула глазами на кошек у ног Анны Сандра. Кошки послушно отдалились, только тощий и страшно мнительный сфинкс Хеопс остался сидеть у ног монахини. - Ничего, они не будут к тебе приставать, - пообещала Сандра практически в тот же самый момент, когда прозвучала просьба позаботиться.
- Э... - зависла сестра Уилсон, пытаясь понять, в каком контексте была просьба. - А, - она звонко хлопнула себя по лбу. - Располагайся, душа моя. Кровать, на которой никто не сидит - твоя, половинка во-о-он того шкафа тоже твоя, кресло у окна твое, на него никто... я сказала никто! - черно-белая кошка поспешно спряталась под кресло. - ...забираться не будет. Остальное делим по-сестрински, - широко улыбнулась Сандра: перечень личной мебели закончился. Помимо этого в комнате еще был письменный стол, один стул и инструменты в изрядном количестве. И дверь в ванную, в которой, кажется, тоже кто-то сидел.
- Ну, располагайся, - пригласила монахиня и так и застыла, ибо не знала, куда себя дальше деть.

"Она тихонькая. Потише, чем мои кошатинки..." - прикинула Сандра, глядя на семенящую к кровати Анну. Хеопс важно проследовал за ней - он страшно любил новые знакомства, но так как ему было практически запрещено вылазить из комнаты, такие ситуации были крайне редки. Монахиня вздохнула, извиняющеся развела руками и вернулась в свое кресло, подвинув по-хозяйски развалившуюся в нем Лютецию.
- Ничего, оставишь пустое место, оно иногда побуждает к новым покупкам, - бодро отозвалась Сандра насчет шкафа. Если быть честной до конца, то ей просто не хотелось снова раскладывать свои вещи - она все-таки так их утрамбовала хорошо... Аж самой приятно стало. Так что пусть эта милая молоденькая монахиня занимает отведенную ей половину. "Нет, неужели у нее так мало вещей? У такой красавицы - так мало? Нет, не верю. Может она половину выкинула по дороге?"
Анна вынула что-то из сумки. Что-то в целлофанку завернутое. Сандра с неприкрытым любопытством посмотрела на пакетик, а уж на словах про угощение снова просияла. Угощение - это хорошо.
"Все, я сражен. Угощение персонально для меня... Как ми-и-и-ило..." - правда, потом оказалось, что это могло быть еще и кошкам. Но Сандра не расстроилась. Все равно же угощение. Это святое.
- Пирог с яблоками? - Сандра вскочила с кресла. - Яблоки сладкие? Есть у нас тут такие гурманы... - она опять заулыбалась, оглядывая свою кошачью братию, которая теперь дружной кучкою толпилась рядышком - все двенадцать душ. - Слушай, да мы сейчас пир закатим!.. где-то у меня тут был чайник и печеньки... - монахиня ушла к шкафу, оставив Анну наедине с двенадцатью четвероногими представителями фауны.
Чайник долго не находился. Сандра специально его подальше запрятала, чтобы не пить чай по вечерам. А то ее "приятная полнота" превратится в "неприятную жирноту". А это неэстетично для себя и для окружающих. Анна, наверное, точно не пьет чай по вечерам!.. Или пьет, но у нее хороший обмен веществ. Как знать, как знать...
- Во! - довольная монахиня вытащила из шкафа электрический чайник и пакетик с полурассыпавшимся свежим овсяным печеньем работы монастырской кухни: у Сандры там были связи. - Буду тебя тоже угощать. Неужели ты специально для нас пекла пирог, Аннушка? - последняя фраза прозвучала из ванной - Сандра набирала воду (вода, как и во всей Европе, пригодна для питья).
Белая Антуанетта забралась на кресло, пытаясь донюхаться до пакетика: любопытство давало о себе знать. Хеопс с невозмутимым видом сидел у ног Анны, серая Франсуаза обнюхивала кончик ее туфли, рыжий молодой Мартин, пока не видит хозяйка, забрался на кровать Анны и с видом ревизора осматривал ее сумки, черная бомбейская Графиня Ванесса развалилась на полу, всеми силами пытаясь привлечь к себе внимание. Остальные разбрелись по комнате с самым равнодушным видом, разумеется, фальшивым.
Сандра набирала воду.
- Пни их, если они хулиганят, - посоветовала монахиня, закрывая кран, возвращаясь в комнату и включая чайник в розетку.

Антуанетта, несмотря на то, что пакет с пирогом подняли повыше, не оставила попыток до него донюхаться. Любопытная была. Сандра щелкнула включателем чайника и вернулась к креслу, посчитав свю миссию выполненной.
- Варвара - это имя? - с любопытством поинтересовалась она, усаживаясь в кресло и поджимая под себя босые ноги. - Или что это? Какое-то русское название? Ты ведь из России? - немного бесцеремонно, но уж ужасно интересно. И ничего с этим не поделаешь - себя уже слишком поздно менять... Да и не хочется...
Анна была объектом активного внимания со стороны кошек, и это не могло не радовать. Кто знает, как кошки могли принять чужого. Но Аннушка - хороший, тихий и мирный человечек, и звери ее будут любить. Правда, запоминать всю эту братию ей будет трудно, тем более у некоторых животинок скоро начнется весна, а это значит, что надо ждать прибавления. Хотя большей частью котят Сандра отвозит в город, в кошачий питомник, где их потом продают хорошим хозяевам. И душа ее спокойна за зверей.
- Ножик есть, но ломать интереснее. Ломай, - разрешила монахиня. - Мартин, скотинка, слезь с чужой кровати, это невежливо! - животное повиновалось, но обиделось. Пока не было Анны, им было можно спать на той кровати. Всем скопом. А теперь двуногих стало на одну штуку больше, и кровать стала запретным местом. Ну что за дела?
"Ничего, привыкнут" - решила Сандра. Своих кошек она любила как-то по-странному: ругалась с ними, подшучивала над ними, но стоило кому-то хоть слово сказать, тут же бросалась грудью на защиту братьев своих меньших. И кормила их до отвала.
Хотя Хеопс все равно тощий. Особенности физиологии.
- Нет, почему понемногу... - сестра Уилсон осмотрела своих скотинок. - Яблоки едят не все, да и тесто они есть не будут. Так что кусок тебе, кусок мне, и кусок им. И еще на потом останется, - улыбнулась Сандра. - Из куска им надо яблоки выгрести в мисочку, а тесто я за них доем, они у меня до сухомятки еще не докатились, - она фыркнула.
Воистину пристрастия кошек неисповедимы. Например, Франсуаза любила томаты. Она их прямо с грядки объедала... Приходилось или запирать ее, или везде таскать с собой, чтобы кошка была на виду. Вот так...